Мари и подушка.

Принято считать, что у короля Людовика XIII было две любовницы, которых он возвышенно и платонически любил. Одной из них была "божественная Аврора" - Мари де Отфор.
Когда король первый раз заметил Мари, та была фрейлиной королевы-матери. Ей было четырнадцать лет, королю - тридцать. От любви к статной блондинке Отфор король потерял голову. Одним из первых проявлений отношения короля к divine Aurore является знаменитый эпизод с подушкой. Однажды, когда все королевское семейство собралось на мессе, Людовик заметил, что его дорогая Мари опускается во время коленопреклонений на холодный каменный пол. Тогда он подозвал пажа и приказал отнести девушке свою подушку для коленопреклонений. Все присутствующие выпали в осадок, а Мари, поблагодарив его величество, благоговейно положила подушечку рядом с собой, не воспользовавшись ею по назначению.
Правда, потом она вошла во вкус и уже совсем не так реагировала на королевские знаки внимания, но это уже совсем другая история... с каминными щипцами.

---

Из книги "Louis XIII" de Jean-Christian Petitfils.


13 апреля 1622 года Людовик XIII узнал, что герцог де Субиз укрепился на узкой болотистой полосе сущи, недалеко от Сен-Жиль-сюр-Ви, - на острове Рие, до которого нельзя было никак добраться, кроме как по болоту. Он немедленно решил его атаковать со своими войсками, шестью полками инфантерии и восемью пушками. Никто из военачальников не поддержал королевского замысла. В субботу 16 апреля в полночь он повел кавалерию в атаку, не дожидаясь подхода инфантерии. Он был одет в кирасу и набедренники, на голове его был шлем, увенчанный большим белым пером. Местные крестьяне указли ему место, где можно было пройти вброд, что он с легкостью и проделал. При первых лучах солнца, когда прилив отрезал ему дорогу назад, король атаковал войска Субиза во главе всего лишь 400-500 всадников. Он хотел умереть или победить. Не ожидавшие такого тактического хода и такого стремительного натиска гугеноты в беспорядке начали разбегаться по болотам. Сражение длилось весь день. Королевская армия понесла незначительные потери. Со стороны протестантов были убиты сотни людей, захвачены знамена и орудия. Субиз смог бежать, вернувшись в Ла Рошель всего лишь с тридцатью всадниками. Людовик, весь день сражавшийся в условиях, когда вода доходила лошади до груди, смог отдохнуть только в 8 часов вечера в деревне Аспремон. Завернувшись в широкий плащ, он упал на койку, покрытую соломой, которая накануне служила ложем для его врага, и заснул.
На следующий день он написал своей матери: "Я был 16 или 17 часов верхом и испытывал такое удовлетворение, что не чувствовал бега времени и не испытывал ни малейшего неудобства из-за жары". Восхитившись его победой, Мария выразила беспокойство его неустрашимостью. "Как и самый последний дворянин в вашей армии, вы испытываете ту же усталость. Простите меня за то, что я вам это говорю, но к моей радости, которую мне доставило ваше письмо, примешивается и удивление. Во имя Господа, не поступайте так больше, подумайте о том, что вы король и что вы должны сохранить себя для вашего народа".
Королю было 20 лет. Он достиг середины отпущенного ему на земле времени. Он был "настоящим сыном Марса, воинственным и неутомимым". Он без стаха спускался в траншеи, забирался на выступы, чтобы лучше видеть врага. Снаряды падали в друх шагах от него; несколько раз ему чуть не оторвало голову. Он пьянел от запаха пороха, боя барабанов, грохота пушек, града снарядв, звона шпаг. "Я видел, - пишет в своих мемуарах Бассомпьер, - многочисленные и различные действия короля в многочисленных опасных местах и скажу без лести и без желания угодить, что никогда не видел ни мужчину, ни короля, который был бы настолько уверен в себе, как он". Несмотря на его кажущуюся холодность, к своим солдатам он был добр, сочувствовал им и выказывал большую заботу, например, приказывая своим собстенным поварам печь хлеб, если его не успевали подвезти. Однажды он бросил кошелек с пистолями женщине, у которой после прохождения армии все хозяйство было расхищено. В вечер битвы он никогда не забывал навестить раненых, чтобы их утешить, подбодрить, распределить между ними деньги, и на следующий день всегда требовал приносить ему новости о них. Часто он посылал им своих хирургов и медиков.

@темы: passion royale

---

Планы государственного переворота 1617 года.

Государственный переворот 24 апреля 1617 года не был осуществлен спонтанно. Заговорщиками было выработано несколько планов захвата власти, ибо молодой король далее не мог выносить создавшееся положение вещей.
То, что настало время предпринимать решительные меры против безраздельной власти четы Кончини, Людовик XIII понял осенью 1616 года после тяжелой болезни, едва не сведшей его в могилу.
11 ноября 1616 года король, еще не оправившийся после болезни, проходил по Большой Галерее в Лувре в сопровождении одного гвардейца, г-на де Матаре, бывшего губернатором Фуа, и еще одного дворянина. Они разговаривали, стоя у окна, когда появился маршал д'Анкр, окруженный сотней придворных, которые оказывали ему истинно королевские почести и жадно ловили каждое его слово. Кончини остановился у другого окна рядом с королем, делая вид, что его не замечает, и не приветствуя его. Король удалился, глубоко уязвленный этой сценой.
Король, терпеливо дожидавшийся своего часа семь лет, понял, что тянуть дальше нельзя. Но что мог предпринять подросток, которому только что исполнилось пятнадцать лет, против своей матери и ее фаворита, которые обладали реальной властью, деньгами и армией? У короля не было ни того, ни другого, ни третьего. В его окружении едва ли можно было найти дюжину верных ему людей. И среди них не было никого, кто был бы способен посоветовать что-то действительно ценное для осуществления захвата власти молодым королем. Все, что мог предложить Люинь, никогда не отличавшийся храбростью, - это бегство.
И вдруг через некоторое время Робер Арно д'Андийи, племянник интенданта финансов Исаака Арно, рекомендует Люиню Клода Гишара Деажана, подчиненного Клода Барбена, генерального контролера финансов, ставленника Кончини. Умный и осторожный Деажан решил перейти на сторону короля, о чем монарху и сообщил его фаворит.
Помимо Люиня и Деажана, в кружок заговорщиков входили Марсийак, граф де Ларошфуко, барон де Моден, бывший троюродным братом Люиню, и некий Луи Тронсон, законник, который позже станет секретарем короля. Эта весьма скромная компания собиралась по вечерам в покоях Люиня, которые находились над королевскими апартаментами с тех пор, как фаворит стал капитаном Лувра. Этим людям король открыл, что не намерен далее терпеть произвол Кончини, и попросил их совета, заметив, что не хотел бы использовать те методы, к которым прибег Генрих III в его борьбе с герцогом де Гизом, ибо не желал начинать свое личное царствование с пролития крови.
Необходимо было усыпить бдительность четы Кончини и королевы-матери, которые, несмотря на всю свою высокомерную уверенность в собственной безопасности, могли заподозрить о том, что в окружении короля что-то назревает. Людовик с удвоенной силой принялся заниматься тем, что королева-мать называла "ребячеством" и что потом даст повод историкам упрекать короля в задержке умственного развития, - играть с солдатами, возводить из земли форты в садах Лувра и охотиться. Вспоминая об этом времени, Людовик говоил: "Я тогда играл в ребенка..." Королеву-мать и Кончини же поступки короля убедили в том, что он и не думает о делах государства; они совешенно успокоились. Гишар Деажан писал: "Он предавался занятиям, далеким от его достоинства и его настроения, чтобы скрыть то, что было у него на сердце, и вел себя так искусно, что никто не смог разгадать его хитрость".
Между тем король задумывает поставить балет "Освобожденный Иерусалим", в котором отчетливо намекает на то, что он решил сбросить ярмо всевластия матери и ее фаворита, но они видят в этом балете только намек на поражение Грандов.
И все-таки Элеанора Галигаи что-то предчувствовала. Она думала о том, чтобы продать свой особняк на улице Турнон и поместье в Лезиньи-ан-Бри, переправить в Италию свои несметные богатства и бежать в родную Тоскану. Она думала добраться водой до Амстердама, и оттуда пересесть на корабль до Флоренции. Кончини тоже стал проявлять беспокойство, которое усилилось после смерти девятилетней дочери Марии 2 января 1617 года.
А между тем заговорщики не могли определиться с выбором средства, которое бы позволило им избавиться от Кончини. Люинь чувствовал себя довольно плохо в шкуре заговорщика и предлагал Людовику под предлогом поездки в Сен-Жермен-ан-Лэ бежать в Руан или Амбуаз, губернатором которого он был, и призвать на помощь дворянство. Людовик отверг это предложение, предполагая, что на его призыв никто не откликнется. Для него лучшем решением было отправиться в армию под каким-либо предлогом и там, посреди войск, под охраной французских гвардейцев и кавалерии г-на де Кюре, призвать к борьбе против узурпаторов его власти.
И вдруг для совершения этого плана предоставляется прекрасный случай, которого Людовик никак не мог ожидать. Правительство королевы-регентши решило, что присутствие короля в армии необходимо для того, чтобы призвать к повиновению герцогов Майенского и Неверского и поднять моральный дух солдат. Отъезд назначили на 1 марта. И тут Людовик сам допустил ошибку. Он не смог скрыть волнения и радости, и Мария Медичи что-то заподозрила. Она начала откладывать дату поездки и, наконец, попросту отменила ее. Кончини же отправил на место военных действий роты французских гвардейцев, охранявших короля, и заменил их своими людьми. Король понял, что над его головой нависла смертельная угроза и что его при таком расположении дел легко могут убить.
Люинь опять предложил мирный способ устранения Кончини. Согласно его плану, епископ Каркассонский должен был убедить королеву-мать отправить Кончини в отставку, указав на его промахи и ошибки. Естественно, это не дало никаких результатов.
Стали искать другой выход. Самым разумным Людовику казалось схватить Кончини и судить перед Парламентом. Но как это реализовать? Кто бы мог арестовать Кончини? У Людовика не было преданных людей, способных осуществить арест. Схватить маршала д'Анкра в его особняке на улице Турнон было невозможно, ибо он был хорошо охраняем. В городе и во дворце он всегда находился в окружении охраны и преданных ему вооруженных до зубов дворян. Деажан предложил схватить его в Лувре, каким-либо образом разлучив Кончини с его охраной. Людовик согласился с условием, что он не будет убит. Теперь нужно было найти человека, который взял бы на себя арест маршала Франции.
Неизвестно, кто предложил воспользоваться услугами Николя де л'Опиталя, маркиза де Витри, капитана второй роты телохранителей короля, губернатора Мо. 1 апреля Люинь провел его к королю, и король ввел его в курс дела. Витри без колебаний согласился на предложение короля, попросив разрешения взять себе в помошники трех верных людей - брата Франсуа дю Алье, своего зятя барона Персана и своего друга Фукероля.
Арест Кончини был весьма опасным предприятием. Заговорщикам нужно было решить, что делать в случае провала, ибо реакция флорентийца была известна заранее. Все участники заговора рисковали головой, включая короля, и он не обманывался насчет того, какое будущее его ждет в случае провала операции.
Люинь, всегда склонявшийся к идее побега, приказал гвардейцам малой и большой конюшен держать наготове лошадей в полночь. Клод Манго, хранитеь печати и ставленник Кончини, обеспокоился этими странными ночными передвижениями. Деажан насилу его успокоил, что-то придумав на ходу, и предупредил короля о том, что Люинь так неудачно взял на себя инициативу. Людовик рассердился и воскликнул: "Как он может думать, что король Франции опустится до бегства!"
Маршал д'Анкр, узнав, что в Лувре что-то затевается, быстро выехал из Каена в столицу. 17 апреля он был уже в Париже. Он не скрывал своих угроз в адрес Люиня: "Г-н де Люинь, король на меня косо смотрит, и вы мне за это ответите!" В гневе он угрожал убийством ближайшим к королю людям - Люиню и королевскому врачу Эруару. Ему вторила его супруга: "Люинь, тебе подрежут крылья!"
Медлить было нельзя. Король принял решение немедленно арестовать Кончини и бросить его в Бастилию в ожидании суда.

@темы: passion royale

---

Paris. Фотоотчет.

Искусственно состаренные фотографии.

Шамбор:





Шенонсо:



Париж:









Площадь Вогезов:







Генрих IV:



Лувр:






Людовик XIII и Ришелье:



И отдельно:

@музыка: Charles Aznavour - Je Bois

---

"Я еще так нуждаюсь в нем..."

"Я еще так нуждаюсь в нем..." - сказал Людовик XIII, не сдерживая слез, когда 8 февраля 1628 года его доктор Жан Эруар, сеньор де Вогринёз, скончался на 78-м году жизни во время осады Ла Рошели.
Жан Эруар, несмотря на свое недворянское происхождение, был весьма почитаем в доме Людовика XIII, и вряд ли можно было бы найти человека из окружения его величества, который был бы настолько близок к королю.
Своим исключительным положением при короле г-н Эруар был обязан своим знаниям, врачебной репутации и преданности своему хозяину. Он был знаменитым ботаником, анатомом, гигиенистом и ветеринаром, оставившим после себя несколько научных трудов, и в том числе знаменитый "Дневник", в котором день за днем на протяжении 27 лет он фиксировал все события частной жизни сначала дофина, а затем и короля Франции Людовика XIII.
Жан Эруар родился 22 июля 1551 года в Монпелье в семье хирурга-протестанта, весьма уважаемого в городе человека. Отец будущего личного врача четырех королей был убежденным протестантом и встречался в Женеве с самим Кальвином.
В 1569 году он участвовал в битве при Монконтуре и поступил на службу к королю Карлу IX в качестве ветеринара, специализирующегося на заболеваниях лошадей. На королевскую службу Жан Эруар поступил благодаря протекции королевского хирурга Жака Гийемо, друга его дяди Гийома Эруара, парижского финансиста. По просьбе короля Карла IX он вплотную занялся изучением ветеринарии, а в 1571 году король отправил его обратно в родной Монпелье, чтобы там на знаменитом медицинском факультете университета Монпелье он мог изучить анатомию и стать придворным медиком. Он стал первым придворным врачом Карла IX, а после его смерти занял эту должность при короле Генрихе III, пользуясь его безграничным доверием. В 1587 году он участвовал в битве при Кутра против своих бывших собратьев по вере и своего будущего хозяина Генриха Наваррского. В следующем году он присутствовал при убийстве герцога и кардинала де Гизов, организованного Генрихом III, и засвидетельствовал их смерть.
После смерти Генриха III Эруар перешел на службу к его преемику, королю Генриху IV. Когда у короля родился наследник, он доверил заботу о его здоровье пятидесятилетнему доктору. Начиная со дня рождения дофина, доктор Эруар скрупулезно делал записи, в которых фиксировал все факты, касающиеся повседневной жизни "юного полубога". Он жил при дворе дофина в Сен-Жермен-ан-Лэ вместе со своей женой, урожденной Анной дю Валь, дочерью туреньского казначея.
Доктор Эруар быстро завоевал любовь своего августейшего подопечного. Он стал для него не только врачом, но и сиделкой, нянькой и учителем. Он первым научил его писать, и вместе они сочиняли длинные письма к батюшке дофина, королю Генриху IV. Он читал ему сказки и стихи, показывал гравюры и картинки. Все рисунки и прописи мальчика г-н Эруар подписывал и заботливо хранил.
Доктор с олимпийским спокойствием и терпением сносил все выходки дофина, чей буйный нрав немало беспокоил его отца. В "Дневнике" Эруар описывает такую сцену: однажды дофин, не желая пить какое-то лекарство, ударил своего врача. Эруар невозмутимо сказал: "Зачем же вы, монсеньор, бьете своих верных слуг? Я сейчас пойду к вашему папеньке и попрошу его найти мне другого хозяина, который не будет меня бить". Дофин расплакался и повис на шее у своего доктора, прося его не уходить. Когда несколько дней по каким-то причинам доктор отсутствовал в Сен-Жермене, по его возвращении Людовик бросался ему на шею и никак не хотел отпускать. Ночами дофин, боясь спать в одиночестве, переходил в кровать к доктору Эруару и ложился между ним и его женой. Если его выдворяли с супружеского ложа, через несколько минут он упрямо возвращался и засыпал только рядом со своим врачом.
Если дофин болел, Эруар все ночи проводил возле его кровати и просыпался при малейшем шорохе, который издавал больной мальчик. Жена доктора, г-жа Анна Эруар, также нежно привязалась к королевскому сыну и заваливала его подарками: присылала сладости, фрукты, фарфоровые безделушки и т.д.
Фамилию доктора "Héroard" произносили "Эруар", а дофин, плохо выговаривавший некоторые звуки, звал его "муше Эруа", не умея выговаривать "месье Эруар". Позже, став взрослым, Людовик XIII также будет звать его "Эруа", что свидетельствует о его доверии и привязанности к старому доктору.
В обязанности Эруара входила не только забота о здоровье дофина. Формально он был первым медиком старшего королевского сына, но в реальности же был обязан лечить всех детей Генриха, проживавших в Сен-Жермен-ан-Лэ - законных и незаконных.
Отвечать за здоровье дофина было делом нелегким. Мальчик постоянно болел, мучаясь хроническим энтеритом, отчего у него еще больше портился характер. Во время своих болезней он становился совершенно невыносимым. Также поводом для беспокойства было здоровье среднего сына Генриха, герцога Николя-Анри Орлеанского, который родился с физическими отклонениями и страдал эпилепсией.
После убийства 14 мая 1610 года Генриха IV фанатиком-католиком Франсуа Равальяком и восшествия на престол Людовика XIII королева-регентша Мария Медичи объявила Эруару, что желает его оставить на службе у своего сына. Однако она с недоверием относилась к обращенному врачу-гугеноту и окружила его шпионами. За каждым его словом и движением следили, и он должен был быть невероятно осторожным, чтобы не дать королеве-матери повода отстранить его от службы.
Король, семь лет живя в тени своей матери и ее фаворита маршала д'Анкра, не посвящал своего врача в детали зреющего в его голове плана государственного переворота, зная, что за ним следят сильнее, чем за кем-либо другим из его окружения.
После того, как Людовик XIII захватил власть в своем королевстве, позиции доктора Эруара возле короля не изменились. Он, несмотря на свой возраст, следовал за королем всюду, в том числе и на войну, не жалуясь на бесконечные переезды, которые было тяжело выносить в его летах.
Людовик XIII с детства был серьезно болен, и заслуга в том, что он оставался жив, несмотря на то, что не раз бывал при смерти, целиком и полностью принадлежит его врачу, который преданно ухаживал за ним и все знания и любовь отдавал своему августейшему подопечному. Он заставлял его соблюдать режим, рано ложиться спать и привил любовь к чистоте.
За все время своей службы у короля Эруар считанные разы брал отпуск, отлучаясь на несколько дней в свое имение Вогринез. Там он выстроил небольшой домик и часто принимал там короля, приезжавшего вместе с ним отдохнуть и поохотиться.
В 1626 году он на деньги короля основал Растительный сад в Париже, где выращивались лекарственные растения. Позже этот сад станет знаменитым Ботаническим садом Парижа.
Умер Жан Эруар 8 февраля 1628 года под Ла Рошелью, во время осады города королевскими войсками. Людовик XIII не скрывал своего горя и велел перевезти его тело в Вогринёз и похоронить в церкви Богоматери, построенной его врачом.

---

Mon ami Louis

Есть такая серия французских детских романов карманного размера "Путешествия во времена того-то и того-то". В частности, есть цикл романов "Франция во времена Генриха IV". Автор этого цикла - французский врач Анна-Мари Сильвестр, написавшая много книг для юношества.
Мною была запримечена одна книга из этой серии, "Mon ami Louis", еще давно на просторах Амазона. Теперь, когда я до нее добралась, так и тянет выложить из нее какой-нибудь особо душещипательный кусочек. А таких кусочков в книжке много, ибо действия разворачиваются с 1610 по 1617 год в Париже, в Лувре.
Сам сюжет до боли напоминает сочинения некоего Робера Мерля. Юный Жан де Бергсен становится камердинером мальчика-короля, который желает его видеть возле себя, так как отец Жана, месье Бергсен-старший, служил когда-то его отцу. А дальше и придумывать ничего не надо было - все, что там происходило во время Регенства, - куда более увлекательно и драматично, чем любой приключенческий роман...

... У меня было такое впечатление, что день 23 апреля 1617 года тянулся вечность. Шел дождь. Утром Людовик нанес визиты обеим королевам. Но дальше делать было абсолютно нечего -только ждать. Людовик сыграл несколько партий в бильярд с дворянами из своей свиты - партий скучных, которыми никто не интересовался и которые были сыганы только для того,чтобы отвести глаза тем, кто не был посвящен в секрет.
После полудня доктор Эруар, закутанный в свою накидку и с корзинкой на руке, сказал мне:
-Господин главный камердинер, не будет ли слишком, если я попрошу вас мне помочь?
-Вовсе нет, господин главный лекарь, - ответил я безразличным тоном.
По правде говоря, я только и искал предлога, чтобы вырваться из этой тягостной атмосферы ожидания, которая царила вокруг короля.
Ходьба помогла мне почувстввать себя лучше. Свежий ветер и дождь принесли мне облегчение и избавили от того ядра, которое сдавливало мне грудь с прошлой ночи. Эруар склонился возле своих грядок и принялся вырывать сорняки. Я пристроился рядом с ним, чтобы ему помогать. Я заметил, что он работал с большой рассеянностью, вырывая столько же нужных растений, сколько и сорняков.
-Это будет завтра? - спросил он неожиданно.
-Да, завтра, - сказал я, не поворачивая головы.
Я вырывал еще один или два одуванчика, как вдруг его рука, вся испачканная сырой землей, схватила мою.
-Отче Наш, иже еси на небесех! Да святится имя Твое... - начал он вполголоса.
Я закрыл глаза и продолжил вместе с ним:
-Да приидет Царствие Твое, да будет воля Твоя...
И когда мы заканчивали - "И избави нас от лукавого", - он добавил:
-Господь Отец наш небесный, спаси короля.
-Да будет так, - сказал я тихим голосом.

---

Лытдыбр.

...Нет, зря я пошла работать с людьми - это определенно не мое. Я холодное бездушное существо, которое не жалеет собак на улице, не любит кошечек, людей и птичек.

@музыка: Charles Aznavour - Pour faire une jam

---

Продолжаем про Гастона Орлеанского.

Образование принца.

13 июля 1615 года семилетний Гастон был отдан на попечение гувернеру - Франсуа Савари де Бреву. Г-н де Брев был персонажем весьма высокого ранга. В течение 20 лет он занимал дипломатический пост на Среднем Востоке, 16 лет находясь в ближайшем окружении султана Османской империи. С 1608 года ему был доверен пост посланника в Рим. Франсуа Савари де Брев находился на хорошем счету у четы Кончини и Марии Медичи, что и позволило ему стать гувернером герцога Анжуйского, любимого сына королевы. Гастон к тому времени успел порядком устать от суровой и холодной м-м де Монгла и быстро привязался к новому воспитателю, без труда завоевавшему его дружбу.
Двор герцога Анжуйского по-прежнему находился в Сен-Жермен-ан-Ле. Королева организовала его с большой пышностью и тратила на его содержание больше двухсот тысяч ливров.* Дом юного принца содержал бесчисленное количество слуг всех рангов, включая сюринтенданта, младших гувернеров и пажей. Именно в это время к герцогу Анжуйскому приставляют в качестве пажа Антуана де Лаажа, будущего герцога де Пюилорана, участника грядущих дебошей, интриг и заговоров брата короля.
Летом 1615 года французский двор вынужден был переехать в Бордо, где должны были быть отпразднованы "испанские браки", задуманные Марией Медичи. Королева решила не брать в трудную дорогу Гастона и его младшую сестру Генриетту. Перед отъездом она принимала в Лувре делегацию Парламента и сказала, что "оставляет на их попечение самое дорогое, что у нее есть, - Париж и монсеньора герцога Анжуйского".
Если у молодого короля и оставались до этого какие-то иллюзии по поводу чувств матери, испытываемых к нему, то после этой церемонии, на которой он присутствовал, эти иллюзии окончательно исчезли.
Гастон весьма нежно простился со своей старшей сестрой Елизаветой, пытаясь утешить ее и рассмешить, видя ее тоску и слезы. 15 августа двор отправился в дорогу, а юный принц и его воспитатель переехали в аббатство Сен-Жермен-де-Пре, где и оставались до возвращения короля в столицу.
Г-н де Брев оказался весьма компетентным воспитателем. Он сумел построить процесс обучения, согласовав его со способностями, возможностями и интересами молодого принца. Гастон был очень умен, и даже если он не мог долго сосредотачиваться на одной деятельности, его быстрота ума, прекрасная память и воображение позволяли ему учиться очень легко.
Особенно Гастону нравилась античная история. Г-н де Брев был ее знатоком и разыгрывал сценки из истории, привлекая в эти домашние спектакли пажей и прочих приближенный принца.
Г-н де Брев был пламенным католиком, и с подачи Марии Медичи религиозное воспитание ребенка также не было забыто.
Увлечение историей Древнего мира породило в Гастоне жажду военных подвигов. В аббатстве Сен-Жермен-де-Пре вместе с мальчиками-пажами он устраивал осады и разворачивал военные действия.
Особую любовь юный принц испытывал также к географии. Его буквально зачаровывали рассказы г-на де Брева о дальних странах, и он подолгу рассматривал карты, мечтая о том, что когда-нибудь он отправится в эти неведомые и таинственные земли.
Новшеством, введенным г-ном де Бревом в образовательно-воспитательный процесс, являлось также и то, что гувернер Гастона приглашал путешественников и ученых, которые рассказывали юному принцу о своих поездках и научных изысканиях. Любознательный и жадный до новых знаний принц с блеском в глазах слушал их рассказы и засыпал тысячью вопросов, вызывая восхищение ученых мужей.

* Что не могло понравиться королю, не имевшему в своем распоряжении денег даже на то, чтобы купить карандаши для рисования.

@темы: passion royale

---

Посчастливилось вчера попасть на концерт Мирей Матье. За мной сидела супружеская пара, опоздавшая к началу мероприятия минут на сорок. Мужчина прослушал три песни и спрашивает у спутницы с неподдельным удивлением в голосе: "А она что - не под фанеру поет?.."

---

Раннее детство Гастона Орлеанского.

25 апреля 1608 года около 9:30 утра Мария Медичи произвела на свет своего пятого ребенка, который оказался хорошеньким крепеньким мальчиком. Генрих IV, обрадованный рождением сына, решил назвать его Гастоном в честь своего предка Гастона де Фуа. Таким образом, новорожденного принца стали величать "монсеньор Гастон, герцог Анжуйский".
Генрих IV души не чаял в своем младшем сыне. Он был уверен, что этот принц рожден для славы. Желая в этом удостовериться, он заказал гороскоп Месье Козимо Руджиери, старому астрологу Екатерины Медичи.Через шесть месяцев ожидания Генрих получил долгожданный гороскоп, удовлетворивший все его честолюбивые мечты касательно будущего сына. Судьба герцога Анжуйского обещала быть блестящей. Помимо всего прочего, в гороскопе было написано, что принц будет большим ценителем искусств, науки и прекрасного пола. Последнее особенно обрадовало старого Беарнца, который уже видел в младшем сыне точную копию самого себя. Надо сказать, счастливый отец не ошибся: герцог Анжуйский с самого детства стал проявлять черты истинного Бурбона, во многих своих действиях являясь полной копией Генриха IV.
Через несколько недель после рождения Гастон был перевезен из Фонтенбло в замок Сен-Жермен-ан-Лэ, где воспитывались все королевские отпрыски - законные и рожденные вне брака - дети от Марии Медичи: дофин Людовик, принц Николя-Анри, герцог Орлеанский, принцессы Елизавета и Кристина; трое детей от Габриэли д'Эстре: Цезарь, герцог Вандомский, Александр, будущий Великий Приор Мальтийского ордена, и Екатерина-Генриетта, будущая герцогиня д'Эльбеф; дети от Генриэтты д'Антраг: маркиз Гастон де Верней и его сестра Габриэль; сын Жаклины де Бей - Антуан де Море.
Вся эта неуемная компания воспитывалась под руководством мадам де Монгла - главной гувернантки законных наследников. У каждого из детей была своя гувернантка, но мадам де Монгла господствовала над всем обслуживающим персоналом Сен-Жерменского замка. Она являлась супругой первого королевского метрдотеля и была суровой, холодной и невероятно авторитарной женщиной. Королева Мария Медичи доверяла ей во всем. С подачи королевы, достаточно равнодушной к своим детям, по отношению к ним применялось два метода воспитания - кнут и пряник - в определенной последовательности: сначала кнут, потом (куда более реже) пряник. За здоровье детей отвечал доктор Жан Эруар, бывший личным врачом дофина, но лечивший всех детей Генриха.
У каждого ребенка была своя комната и свои слуги, но они играли, обедали и обучались все вместе. Атмосфера в маленьком детском мирке Сен-Жермена была далеко не мирной: ссоры и драки случались несколько раз на дню. Самыми старшими в этой компании были братья Вандомы. Старший из них, Цезарь, обладал совершенно невыносимым характером. Дерзкий, грубый, надменный, он прекрасно знал о том, что стал бы дофином, если бы его мать, Габриель д'Эстре, не скончалась незадолго до свадьбы с Генрихом IV. Александр обладал более мягким характером и был не такой задиристый, как его старший брат. Дети от Генриетты д'Антраг обладали более кротким нравом, особенно Гастон де Верней, к которому благоволили дофин, взявший его под свою защиту, и принцесса Елизавета.
Главной причиной всех детских ссор была ревность к их общему отцу Генриху IV. Он желал, чтобы они воспитывались все вместе. Это устраивало всех, за исключением дофина, который прямо говорил отцу, что "негоже слугам есть вместе с господами", отказываясь садиться за один стол со сводными братьями и сестрами. Дофин великолепно умел показывать каждому сводному брату или сестре, где их место. С Цезарем Вандомским законный наследник Генриха вел постояную и не прекращающуюся ни на миг войну.
Мария Медичи была довольно холодной матерью, однако она вникала во все детали жизни младшего сына. Она сама и весьма придирчиво выбирала его кормилицу; если ребенок заболевал, она постоянно переписывалась с м-м де Монгла, советуя ей, как лечить ребенка. Несмотря на это, она приказывала пороть его так же, как и всех остальных, и была с ним довольно сурова.
Гастон рос веселым, живым, бесстрашным и чрезвычайно активным ребенком. Он любил долгие прогулки, физические упражнения и подвижные игры. Он обладал живым умом и великолепной памятью.
С трех лет он начал участвовать в официальных празднествах и спектаклях. 2 августа 1611 года в возрасте 3 лет он впервые выступил на сцене в спектакле, уверенно и без страха прочитав шестистишие перед большим количеством высокородных зрителей, заслужив восторженный отзыв присутствовавшего при этом Малерба.
За свое раннее детство Гастон пережил две потери близких родственников: отца, убитого 14 мая 1610 года, и старшего брата Николя, умершего в ночь с 16 на 17 ноября 1611 года. Николя-Анри, согласно воле Генриха IV, должен был жениться на Марии де Монпансье, но после его смерти она стала невестой Гастона, которому представили девочку как его будущую супругу. Зная веселый и живой нрав сына, Мария Медичи шутливо произнесла, обращаясь к будущей невестке: "Вы не будете столь уважаемы им, как были уважаемы покойным Месье: тот спрашивал у вас разрешения, прежде чем поцеловать, этот же его спрашивать не будет".
15 апреля 1614 года Гастон и принцесса Мария-Генриетта были крещены в Лувре в часовне королевы. Юный принц получил имя Жан-Батист-Гастон согласно желанию матери, которая добавила к его имени имя покровителя Флоренции Иоанна Крестителя. Крестной матерью принца стала королева Маргарита, обожавшая Гастона.
Герцог Анжуйский действительно был любим всем своим окружением. Он с самого раннего детства умело использовал свой шарм и очарование.
Детство принца закончилось летом 1615 года, когда он был передан с рук своей гувернантки на руки гувернеру, который должен был заняться мужским воспитанием и образованием герцога Анжуйского.

@темы: passion royale

---

Монастырь Явления Богородицы на улице Сент-Антуан, куда в 1637 году в возрасте 18 лет удалилась Луиза де Лафайетт:

@темы: passion royale

---

Жорж Бордонов в своей монографии "Людовик XIII Справедливый" описывает интереснейший эпизод, когда король понимает, что Луиза де Лафайетт любит его. В конце февраля 1635 года, через несколько дней после знакомства с шестнадцатилетней Луизой, он возвращался с охоты. Видя, что кучер, управляющий лошадьми, устал, король предложил ему занять место в карете и отдохнуть, а сам переместился на козлы. И вдруг в карету ударила молния - как раз в то место, где только что сидел король. По чистой случайности ни король, ни кучер не постарадали.
Вечером Людовик XIII в своей невозмутимой манере так описывал произошедшее Ришелье:"Когда я сегодня вечером возвращался с охоты, молния ударила позади моего сиденья. Я был снаружи и управлял лошадьми. Благодарение Господу, мне не причинило никакого вреда; я почувствовал только некоторый жар...". Услышав это, Луиза от волнения заболела. Людовик был чрезвычайно тронут и в первый раз в жизни понял, что женщина может любить его ради него самого, совершенно бескорыстно.

@темы: passion royale

---

Результат поездки:




Плюс еще четыре книги по теме, купленные после фотографирования.

@темы: passion royale, Развлечения

---

Наконец-то уезжаю... На целую неделю. Уезжаю от всего, что так раздражает меня в последнее время. А куда уезжаю - я даже думать об этом боюсь.

@музыка: Paris - tu es toute ma tendresse...

---

Уже больше недели ночью мне не дает спокойно спать мышка, кторая завелась у меня в комнате под плинтусом и методично прогрызает себе путь в светлое будущее, то есть на волю. Она так остервенело грызет цемент, что будит меня каждую ночь своим хрумканьем. Сегодня соседка посоветовала мегасредство борьбы с прожорливым грызуном: положить на пол на облюбованное им место мобильник и включить какую-нибудь боевую музычку. Чисто ради прикола включила сейчас Rammstein. Посмотрим, что скажет на это мышка.

---

Эррати́в (от лат. errare в значении «ошибаться») — слово или выражение, подвергнутое нарочитому искажению носителем языка, владеющим литературной нормой. Эрративы можно разделить на первичные и вторичные. Первичный эрратив искажает письменную форму, воспроизводя (обычно искажая и ее) и устную форму слова («как слышыццо, так и пишыццо»); этот тип исторически испытан в передаче иноязычных слов («лобзик» от нем. Laubsäge, Шанз Элизе от фр. Champs Elysées и мн. др.). Вторичные эрративы представляют собой обычно трудно произносимую гиперкоррекцию предполагаемого первичного эрратива. Например, «кросавчег» восходит не к нормативному «красавчик», а к его предполагаемому первичному эрративу «красафчек».
P.S. Этот лингвистический термин ввел в употребление в 2000 году Гасан Гусейнов, кандидат филилогических наук.
Статью, посвященную этой проблеме, можно посмотреть здесь: www.speakrus.ru/gg/microprosa_erratica-1.htm

@темы: Развлечения

---

И даже очень хорошо сохранилось...

... письмо Людовика XIII к Ришелье, написанное в мае 1628 года.
www.history-illustrated.ru/illustrations/1314.j...
и обратная сторона:
www.history-illustrated.ru/illustrations/1315.j...

@темы: passion royale

---

См аватар

Не берусь утверждать, но вам близка - Грета Гарбо

Журналисты вас называли «прекрасным сфинксом», знакомые и преданные поклонники просто красавицей. Вы восхитительная датская актриса, которая обрела настоящую славу только в Голливуде. Вы прославились ролями аристократок и трагических красавиц, которые как нельзя лучше шли к вашему утонченному облику. Индивидуализм, самостоятельность и умение отстаивать свою позицию – вот основные черты вашего характера.

Пройти тест

---

"Война и мир"

Я искренне не понимаю, с чем связано такое количество негативных отзывов на этот еще не успевший выйти на экраны фильм. Зритили критикуют все, все им не нравится и все их раздражает.
Разумеется, недостатки есть. Впрочем, есть они и в фильме Бондарчука. Это нормально, естественно и неизбежно. Но почему народ просто захлебывается своими гневными филиппиками в адрес нового фильма? Это такой способ показать свою недюжинную эрудицию, интеллектуальный уровень и глубокое понимание высокого искусства? Раз ты критикуешь, значит, ты обладаешь собственным мнением и априори умен?..
Такая же судьба постигла все подобные сериалы-"Идиот", "Тихий Дон", "Мастер и Маргарита"... Все кропотливо выискивают в них минусы, а плюсы предпочитают не замечать. А они есть, и даже весьма существенные. Сохранение текста. Уважительное отношение к первоисточнику. Стройность и четкость композиции. Правда, это лишь мое субъективное мнение. Но обидно, господа, очень обидно читать лишь колкости в адрес создателей этих фильмов.
Конечно, в новом фильме есть минусы. Это нормально, повторюсь, и даже неизбежно. К тому же, на всех не угодишь.
Мне, например, очень непривычно видеть такую Наташу. Мне очень не нравится Костолевский в роли тридцатилетнего императора. Я не очень одобряю выбор актера на роль старого князя Болконского. И тд и тп. Но замечательные Пьер Безухов, Андрей Болконский, Элен, Лиза, Соня, Денисов, Долохов заставляют не замечать некоторые не принципиально важные огрехи.
Пусть нет длинных монологов-это нормально для экранизации. Философский пласт романа может быть передан и простым сюжетным действием, заставляющим зрителя задуматься, анализировать и понимать...

---

О взаимоотношениях короля и господина кардинала

...написано многое. Самое подходящее слово, определяющее их- сотрудничество. Однако и Ришелье, и, главным образом, Людовик XIII обладали столь сложными характерами, что объяснить их взаимоотношения только лишь простым словом "сотрудничество" невозможно. Об этом и о многом другом говорит в сентябрьском интервью 1997 года французскому журналу "Lire" знаменитый писатель, лауреат Гонкуровской премии, Робер Мерль. В течение многих лет он работал над эпопеей "Судьбы Франции", рассказывающей о Религиозных войнах и правлении Людовика XIII, последний том которой был написан в 2003 году и повествует о смерти Ришелье и короля и начале Фронды. Всего эпопея вмещает в себя 13 книг. О некоторых из них я уже говорила.
Вот текст этого интереснейшего интервью:
Десятый том вашей эпопеи рассказывает о 1624-1627 годах и называется «Лилия и пурпур», иначе говоря, Людовик XIII и Ришелье. Если к ним добавить королеву Анну Австрийскую и герцога Бекингема, то можно сказать, что вы пошли по стопам Дюма.

Р.М. «Три мушкетера» очаровали меня в молодости, как и миллионы других читателей. Это настоящий шедевр среди популярных романов. С исторической точки зрения он бесценен. Как говорил Виньи, романтики считали, что, рассказывая об истории Франции, они имели право ее изменять. Таким образом, «Марион Делорм» Виктора Гюго полна политических аллюзий- Людовик XIII Гюго- это карикатура Карла X.

Итак, король не был столь бесцветным, как его изобразили Дюма и Гюго, а Ришелье не был столь авторитарен?

Р.М. Конечно, нет! Ришелье был представлен ими крайне жестоким, в то время как каждый раз, когда возникал вопрос о вынесении смертного приговора тому или иному осужденному, он всегда просил короля смягчить наказание. Однако у Людовика XIII, который сам себя называл Людовиком Справедливым, была абсолютно неумолимая концепция правосудия. Всех, кто его предал, особенно вступив в связи с иностранными державами, он приговаривал к смерти. Но было всего лишь пять или шесть подобных казней- совсем не так уж и много. И если они так поразили современников, то только потому, что до этого не отрубали головы членам столь знатных фамилий. А поскольку короля представляли всего лишь игрушкой в руках Ришелье, то последний и унаследовал репутацию жестокого человека. Но в том, что я вам говорю, нет ничего оригинального. Все современные историки признают, что Людовик XIII был очень умным и крайне властным человеком. Действительно, между королем и его министром были сотрудничество и даже дружба, в которых ни один не доминировал над другим.

Ваши герои, не колеблясь ни секунды, встают на сторону законной власти и абсолютизма, проводимого Ришелье, в борьбе против знати. И создается такое впечатление, что также распределяются и ваши личные симпатии.

Р.М. О да, граф д’Орбье- это моя реинкарнация! Мы видим все события глазами верного слуги короля. Но, вы знаете, политика других не имела ни малейшего смысла. Месье, брат Людовика XIII, был абсолютно недостоин править. Анна Австрийская была глупа. У этих людей была единственная цель- захватить власть в государстве, но что с ней делать, они не имели не малейшего представления.

Написав десять романов, посвященных этому периоду, вы не испытываете утомления? Вы, написав «Уик-энд на берегу океана» и много произведений в жанре научной фантастики, не устали от Сиорака?

Р.М. Эта эпоха прочно вошла в мою жизнь. Когда я сижу за рабочим столом, я чувствую себя графом д’Орбье. И к тому же я должен закончить свое произведение. Я хочу дойти до смерти Людовика XIII и кардинала. Тогда это будет, по крайней мере, конец!

Значит, до 1643 года. Таким образом, будут еще несколько книг. Почему же, в таком случае, вы не хотите рассмотреть эпоху Людовика XIV?

Р.М. О, нет, нет, нет! Я никогда не буду обращаться к Людовику XIV. К Фронде- возможно, но не к Людовику XIV! Для меня, как для герцога де Сен-Симона, Людовик XIV крайне антипатичный персонаж.

@темы: passion royale